Сегодня я предлагаю вашему вниманию стихотворение Константина Бальмонта, которое крутится у меня в голове последнюю неделю, и которое было близко мне (по правде говоря, не все, а лишь второе четверостишье) лет пять назад. Тогда я пытался написать роман с эпиграфом Бальмонта, но после нескольких глав, я текст забросил и больше к нему не возвращался. А вот к стихотворению пришлось вернуться — на лекциях о литературе рубежа 19-20-х веков и о русской литературной критике часто вспоминали Серебряный век и Бальмонта в частности, вот так я и вспомнил снова про этот стих.
Я — изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты — предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные звоны.
Я — внезапный излом,
Я — играющий гром,
Я — прозрачный ручей,
Я — для всех и ничей.
Переплеск многопенный, разорванно-слитный,
Самоцветные камни земли самобытной,
Переклички лесные зеленого мая —
Все пойму, все возьму, у других отнимая.
Вечно юный, как сон,
Сильный тем, что влюблен
И в себя и в других,
Я — изысканный стих.
(1901)
