В 1940-м году после выхода четвертой книги Тихого Дона Михаил Александрович Шолохов был приглашен Иосифом Виссарионовичем Сталиным в Кремль.
— Михаил Александрович, это конец? — спросил, прищуриваясь, Сталин (все помнят, как четвертая книга, и весь роман, заканчивается; после текста там стояло: КОНЕЦ).
— Да, Иосиф Виссарионович, конец.
После паузы Сталин продолжил беседу:
— А почему ты не хочешь, чтобы Григорий в партию вступил, вместе с нами строил социализм?
— Я-то хочу! — ответил Шолохов. — Но он не хочет.
— Раз не хочет, тогда пусть это будет конец, — сказал Сталин.
(Дело тут вот в чем. Еще до выхода четвертого тома, в некоторых советских газетах появлялись статьи с содержанием приблизительно такого толка: «Все мы знаем, кем был Гришка Мелихов, который метался то к белым, то к красным. Но не многие знают, что сейчас Григорий — член правления колхоза, участник народной самодеятельности, лучший тракторист…» и тому подобное. То есть Шолохову навязывали определенную линию в романе, но Михаил Александрович не поддался и мир увидел такой Тихий дон, какой и задумывался писателем. В 1941 году Шолохову была присуждена Сталинская премия, как раз за его роман-эпопею, причем присуждена вопреки резолюции комитета премии — Сталин лично вписал имя шолохова.)
